Живет в Москве прекрасная женщина Наталья Федоровна Шамова, вдова автора слов песни «Костры горят далекие». Она и рассказала эту историю.

Борис Андреевич получил письмо от военных летчиков, где они рассказывали об их товарище – Иване Васильевиче Шамове:

Шел 1947 год, на высоте 500 м у самолета отказал двигатель, летчик чудом остался живым, но парализованным. Два с половиной года в госпиталях. Сейчас, после долгого лечения живет в Москве и пишет стихи.

Они попросили композитора помочь этому человеку, написать песню на его стихи.

- И вот поздним вечером,- рассказывает Наталья Федоровна, - слышим звонок в дверь.

- Кто?

- Борис Андреевич.

А я в это время пух разбирала в ванной для подушек, на них Иван Васильевич лежал, он ведь ничего не чувствовал… Я быстро пух стряхнула, открыла дверь…

Жили мы с Иваном Васильевичем на Измайловском бульваре, в пятиэтажном здании на третьем этаже. Телефона у нас не было в то время. Борис Андреевич написал письмо, что должен к нам подъехать… Комнатка с балкончиком в коммунальной квартире, девять метров, как мы были рады этому…

Долго они не могли найти наш дом, тогда Измайловский бульвар только строился. И приехали поздно, часов в

одиннадцать. Открыла. Он такой высокий, в пальто с красивым воротником. Жена с ним. Сели.
Раздеваться мы не будем, Иван Васильевич, мы не надолго, не

задержим вас. Вот ребята, получили мы письмо, я по письму летчиков. Вы знаете, они пишут, чтобы «Марш авиации» был. У меня пока нет такой мелодии, я еще не настроен. А вот есть у меня мелодия, готовая мелодия… Эх, проиграть бы!

Иван Васильевич говорит:

- Вы мне напойте. Наташа, дай мандолину.

Мокроусов проиграл мелодию. Ваня учился музыке и сразу сказал, какой должен быть размер.

- Вы хорошо, быстро схватили все. Иван Васильевич, напишите про любовь, про что хотите, но чтобы все совпадало с мелодией и размером.

И они уехали.

Иван Васильевич, возбужденный конечно, долго не спал в ту ночь. Думал. И вдруг он вспомнил, как мы решились поехать в Володарск, на родину мужа, на поезде. Внесли его в вагон, посадили, и мы поехали. Иван Васильевич видел эти места с воздуха, а теперь, разбитый, видел все это с земли. Ему было это очень интересно.

- Наташа, ты смотри какая природа, Клязьма, какая красота!

А там луна отражалась в воде и рыбаки сидели на берегу, рыбачили.

«Костры горят далекие, луна в реке купается…»

Вот так он вспомнил это все и до четырех часов утра писал варианты.

Потом они долго переписывались с Борисом Андреевичем. Когда был готов окончательный вариант, Мокроусов поставил эту песню в спектакль «Поддубенские частушки», и опять пишет:

- Иван Васильевич, пусть Наташа едет на улицу Горького получать деньги.

Вот он такой был аккуратный, все написал, куда, что.

И потом они долго переписывались.

Своеобразным эпиграфом к творчеству Настоящего Человека, боевого летчика Ивана Васильевича Шамова можно назвать четверостишье, написанное им на первой странице его поэтической тетради.

Был прерван в небе мой полет,

Теперь прикован я к постели.

Но я опять иду на взлет -

Стихом и сердцем бью по цели.

И.Шамов, 1950

Тетрадь начата с января 1951 г.