Новое — это давно забытое старое даже в музыке
Игорь РУДЕНКО-МИНИХ (Севастополь)
Гражданская война — война особая. Здесь по разные стороны фронта оказываются люди, вчера еще жившие в одном городе или селе, делившие один кров, певшие одни песни. И случалось, что по разные стороны фронтов гражданской войны звучали одни и те же песни. Эти песни, как и солдат, "брали в плен", переиначивали на свой лад и бросали в бой.
Кто из людей старшего поколения не знает хрестоматийных строк:
Смело мы в бой пойдем за власть
Советов!
И как один умрем в борьбе
за это!

Даже анекдот в народе на эту тему появился. Пришел старичок в музей революции и требует: "Покажите мне "это"! "Какое еще "это"? — возмущаются работники. "Ну как же! Мы столько лет пели: "Как один умрем в борьбе за это!". Так покажите мне "это"!"

А дело в том, что песня "Смело мы в бой пойдем" родилась еще на фронтах Первой мировой войны:

Слушайте, деды, война началася.
Бросай свое дело. В поход
собирайся.

Интересно разнообразие музыкальных первоисточников песни. Куплеты строились на основе популярного романса начала XX века "Белой акации гроздья душистые", а припев — на мотив гусарской мазурки:

Мы смело в бой пойдем
за Русь Святую!
И как один прольем кровь
молодую!

Не за чью-либо власть, а за Родину — Святую Русь — звала русских воинов в бой удалая походная песня. И оптимизма в ней было больше, чем в революционном "сиквеле", требовавшем непременно "умереть как один".

Когда разгорелась Великая смута, и рухнули еще недавно победоносные фронты, верные долгу офицеры и солдаты сохраняли не только знамена и награды, но и боевые песни. Они звучали над рядами первых добровольцев, собравшихся на Дон защищать Святую Русь от ее губителей. Картины расколотой, гибнущей в братоубийственной борьбе Родины рождали новые полные трагизма и решимости бороться до конца строки:

Русь наводнили чуждые силы:
Честь опозорена, храм
осквернили.
Вечная память павшим героям.
Честь отдадим им воинским
строем.
От силы несметной сквозь
лихолетья
Честь отстояли юнкера
и кадеты.

Вчерашние сослуживцы оказывались по разные стороны баррикад. И вскоре над красными колоннами зазвучала привычная мелодия, перекроенная на новый лад.

Впрочем, призыв "как один умереть в борьбе за это" — еще не самый из ряда вон выходящий перл большевистского песенного творчества. Десятки лет красноармейцы с упоением распевали о том, как:

На Дону и в Замостье
Тлеют белые кости.
Тут уж комментарии излишни. О горах тлеющих костей не упоминали в своем репертуаре даже людоеды экзотических стран.

Судьбу "пленницы" разделила еще одна песня Первой мировой войны, известная нам под названием "По долинам и по взгорьям". Из далекой Сибири на поля сражений в Галиции и Польше сибиряки шли со своей песней:

Из-за гор, лесов дремучих, от
брегов Амур-реки
Грозной тучею могучей шли
сибирские стрелки.

В марте 1918 года из румынского города Яссы на соединение с Добровольческой армией, сражавшейся на Дону, выступил отряд русских добровольцев полковника Михаила Дроздовского. 1200 верст боев и испытаний прошли добровольцы. Возможно, были среди них и сибиряки, помнившие привычный мотив. И вот 29 июня 1919 года в освобожденном белыми войсками Харькове впервые прозвучал "Дроздовский марш" композитора Покрасса на стихи дроздовца Баторина.

Из Румынии походом шел
Дроздовский славный полк,
Во спасение народа, исполняя
тяжкий долг.
Много он ночей бессонных
и лишений выносил,
Но героев закаленных путь
далекий не страшил!
Генерал Дроздовский смело шел
с полком своим вперед.
Как герой, он верил твердо, что
он Родину спасет…

…

Верил он: настанет время
И опомнится народ —
Сбросит варварское бремя
И за нами в бой пойдет.
Шли дроздовцы твердым шагом,
Враг под натиском бежал.
И с трехцветным русским флагом
Славу полк себе стяжал.

Малиновые фуражки дроздовцев, их марши и песни хорошо знали по обе стороны фронтов гражданской войны. На белой стороне они вселяли надежду, укрепляли дух. Красные говорили о "дроздах" с ненавистью, страхом и невольным уважением. Мотив "Дроздовского марша" запомнился. В 1929 году руководитель Ансамбля красноармейской песни и пляски Александр Александров записал на его мотив большевистскую песню "По долинам и по взгорьям".

Также был целиком заимствован мотив казачьей песни русско-японской войны "За рекой Ляохе".

За рекой Ляохэ загорались огни,
Грозно пушки в ночи грохотали,
Сотни храбрых орлов
Из казачьих полков
На Инкоу в набег поскакали.
Пробиралися там день и ночь
казаки,
Одолели и горы и степи.
Вдруг вдали, у реки,
Засверкали штыки,
Это были японские цепи.

В советские времена она стала называться "Там вдали за рекой". В тексте лишь поменяли казаков на буденовцев, а японцев на белогвардейцев, "вырезали" географические названия и… объявили песню "комсомольской"…

Уходила в прошлое гражданская война, вымарывалась в сознании людском память о противниках Красной армии, заменялась идеологическими штампами. Вскоре привычными стали новые слова походных песен, и спустя годы никто и помыслить не мог, что они, как и вся история наша, "взяты в плен" и исковерканы в угоду идеологии.

Песни белого движения в большевистскую мифоисторию не только не вписывались, но и напрочь опровергали ее. Ведь в песнях этих доступно и убедительно раскрывалась вся суть белой идеи — защита Родины, ее веры, уклада народной жизни от стремившихся все "разрушить до основания…" красных. Песни эти рассказывали о подвигах белых воинов, звали на борьбу. Вот, например, строки из песни Марковского полка:

Как под Медведовкой лихо там
дралися,
Марков там был генерал.
И в бронированный поезд
ворвалися.
И большевик побежал!
Под Ново-Дмитревской, снегом
занесены,
Мокрые, скованы льдом,
Шли мы безропотно, дралися
весело,
Грелись холодным штыком!

Судьба песен Первой мировой войны и белого движения схожа с судьбой ее воинов. Долгие годы память о них старались искоренить или извратить. Сегодня песни эти возвращаются к нам.

Еще более удивительна судьба марша одного из провинциальных гусарских полков. Он стал… гимном СССР "Союз нерушимый". А знаменитая песня "Вставай, страна огромная"… также звучала впервые еще в годы Первой мировой войны… Но это уже другая история.