музыка: А. Журбин
либретто: Ю. Димитрин

Представьте себе: двое — он и она — встретились и полюбили друг друга. Но он — певец, гений, жаждущий славы и признания; он покидает возлюбленную и не замечает, как растрачивает, распродает свой дар, становится чуждым ей… "Какая старая история!" — перебьете меня вы. И будете абсолютно правы: старая. Но и вечно новая.

Именно эту историю рассказывает современный миф об Орфее, первая отечественная рок-опера — "Орфей и Эвридика".

Художественный руководитель ВИА "Поющие гитары", Анатолий Васильев, впервые услышав рок-оперу Эндрю Ллойд-Уэббера "Jesus Christ Superstar", по-настоящему влюбился в жанр и решил, что пришла пора для аналогичной постановки и в СССР. Он обратился к композитору Александру Журбину, а тот пригласил либреттиста — Юрия Димитрина.

Александр Борисович Журбин — композитор, работающий в разных, даже полярных жанрах, от эстрадных песен до симфоний, первую из которых он написал, будучи пятнадцати лет от роду. Талантливый человек талантлив во всем, и Александр Журбин — еще одно тому подтверждение. Ныне он известен также как журналист, сотрудничающий с такими изданиями, как "Общая газета", "Известия", "Литературная газета", "Новое русское слово", работавший в Америке на "Радио свобода", и даже написавший две книги, одна из которых — "Как это делалось в Америке" — вышла в 1999 г в Москве, а вторая — "Александр Zhurbin.comпозитор" — увидела свет только что. Он родился в Ташкенте, закончил Ташкентскую консерваторию по классу виолончели, потом учился в институте им. Гнесиных в Москве, потом — в аспирантуре ленинградской Консерватории. С 1990 г А.Журбин живет в Нью-Йорке, где в 1992 году создал первый и единственный русско-американский театр "Блуждающие звезды" (увы, после девяти постановок существующий лишь номинально — новых спектаклей нет с 1997 г.). Сейчас на счету композитора шесть опер, шестнадцать мюзиклов, три балета, более двух тысяч песен, музыка к полусотне фильмов; он — организатор ежегодного Фестиваля русских фильмов в Америке.

Его соавтор — Юрий Георгиевич Димитрин — пожалуй, единственный человек на свете, занимающийся не только практикой, но и теорией либретто: жанра, в котором он работает с 1966 года (хотя по образованию он… химик). Написал он более пятидесяти пьес для музыкального театра — либретто оригинальные и переводные, для опер и оперетт; множество статей и рецензий; мемуарный очерк о Д. Шостаковиче "Моя музыкальная история" и книгу "Нам не дано предугадать" о либретто оперы Д. Шостоковича "Леди Макбет Мценского уезда". С 1996 года в Петербургской театральной академии читает студентам-театроведам уникальный курс "Драматургия оперного либретто".

28 ноября и 11 декабря 1974 состоялись заседания худсовета "Ленконцерта", на которых авторы представили свое детище: Композитор пел и играл на рояле, а Либреттист подпевал, где мог, и читал ремарки. Сейчас сложно представить, что нашей истории могло бы не быть по милости очень большой и очень круглой печати какой-нибудь Тройки… Но все прошло благополучно: оперу "пропустили". Более того, в протоколе можно найти такие отзывы, как "мне чрезвычайно понравилось", "превосходное произведение"… Заминка произошла в Обкоме партии — не понравилось вынесенное в заглавие слово "рок". Во избежание неприятностей Ю.Димитрин предложил заменить его политически нейтральным словом "зонг", позаимствованным из драматургии Бертольда Брехта.

Сюжет оперы далек от сюжета мифа. Сохранена лишь формальная схема: любовь героев, разлука, попытка Орфея вновь обрести Эвридику, его возвращение к жизни без нее и, наконец, их воссоединение навсегда. В пьесе не так много действующих лиц: четверо главных (Орфей, Эвридика, Фортуна и Харон), трое второго плана — певцы, которые состязаются с Орфеем... И еще один, который царит на сцене на протяжении всего спектакля. Это Вестники — хор, исполняющий пресловутые зонги, рассказывающий историю героев и словно вершащий их судьбу.

В поисках славы Орфей покидает возлюбленную Эвридику, отправляется на состязанье певцов и побеждает в нем. Однако преклонение фанатов, прославление бесчувственной толпы и благосклонность Славы-Фортуны изменяют его сердце, и, когда он приходит к любимой с победой, та не узнает его. Харон — перевозчик душ в загробное царство — предупреждает Орфея, рассказывая свою судьбу: он и сам некогда был певцом, но, потеряв любовь, потерял свою песню, голос, талант. Его слова заставляют опустошенного Орфея одуматься: он снова отправляется в обратный путь, "в надежде себя ушедшего найти".

Но что может сделать Эвридика? "Ты не любишь, Орфей, твое сердце во льду" — говорит она, и исчезает, сказав лишь на прощанье: "Иди, Орфей, иди и не оглядывайся…" Орфей один. Прошедшее потрясение словно возвращает его решимость. Он оказывается способным снова бросить вызов судьбе. Он кричит Фортуне: "Я потерял все, и ты не страшна мне больше!.." — и тогда в душе его вновь начинает звучать песня Эвридики, нежная и прекрасная, как когда-то. С ней Орфей отправляется на новое состязание — теперь ему не страшен огонь славы: в сердце его живет любовь, и он знает, что жить стоит только ради нее.

Первым исполнителем роли Орфея стал Альберт Асадуллин, по образованию — художник-архитектор. Его прекрасный чистый голос с безграничным диапазоном и уникальные актерские данные позволили ему создать на сцене неповторимый, запоминающийся образ.

Партнершей Асадуллина стала Ирина Понаровская, дочь известного джазмена Виталия Понаровского, заканчивавшая ленинградскую Консерваторию по классу фортепиано и певшая в "Поющих гитарах". Однако большую часть спектаклей эту роль исполняла Алла Кожевникова, игравшая Эвридику и Фортуну и в новой версии спектакля. Фортуна — Ольга Левицкая — тоже была "родом" из "Поющих"; работает в песенной части этой группы и сейчас. И, наконец — Харон. Эту роль получил Богдан Вивчаровский, обладатель удивительно красивого и сильного баритона. Его "оперная" манера словно бы напоминала о том "вчерашнем дне", из которого пришел его персонаж. Будучи не намного старше А.Асадуллина, Б.Вивчаровский тем не менее сумел насытить образ своего героя интонациями и чувствами "осмеянного жизнью старика".

За постановку спектакля взялся Марк Розовский, усиливший заложенную в самом жанре "зонг-оперы" условность: Орфей, распятый на стойках от микрофонов, впрягающийся в тележку Фортуны Певчий Бог (мим О.Сергеев), окруженная микрофонным частоколом Эвридика… В глубине сцены на длинных нитях красовалось золотое руно, напоминавшее о прошлом мифологического Орфея (он ведь помогал Аргонавтам) и служившее экраном для фантастических движущихся орнаментов, которые создавал на нем художник по свету П.Пчелинцев.

"Орфей" имел головокружительный успех и за десять сезонов был сыгран около 2000 раз. Хотя спектакль и исколесил с неизменным успехом почти весь Союз, за границей он показан не был. Что, однако, не помешало ему получить зарубежный диплом British Musical Award: в 1976 журнал "Musical Week" "за выдающиеся заслуги в жанре рок-музыки" провозгласил "Орфея" спектаклем 1975 года..

Оставшаяся в память о спектакле — запись оперы, выпущенная фирмой "Мелодия", лишь частично передает динамизм и накал страстей театрального оригинала: персонажи выглядели на ней более блеклыми; во многих музыкальных номерах ускорили темп, отчего звучать они стали менее естественно.

Постановку новой версии "Орфея" осуществил в театре "Рок-опера" в 1999 г Владимир Подгородинский - тот самый человек, который в свое время из умиравшего ансамбля "Поющие гитары" сотворил живой и ныне здравствующий театр "Рок-опера", единственный в России репертуарный театр, работающий в жанре, о котором красноречиво заявляет его название.

Постановка Подгородинского рассказывает совсем другую историю: не о победе любви, но о непобедимой власти рока, для которой Харон и даже Фортуна — такие же игрушки, как Эвридика и Орфей. И теперь девизом спектакля можно, пожалуй, считать строфу зонга, звучащую из уст Вестников: "Ты прав, скиталец, клятвы глупы, слова раскаянья пусты, и только жертвенный поступок еще бы мог тебя спасти". Мог бы. Но — не спас: оперу завершают, как и в "версии-1975", аккорды, с которых она начиналась, но означают они уже совсем иное. Орфей стал Хароном. И любой на его месте обречен пройти тот же путь.

Всего "Орфей" пережил восемь постановок, четыре из которых были… балетами. Под фонограмму "Поющих гитар" с полностью звучащим текстом "Орфея" танцевали на сценах театров оперы и балета Перми, Самарканда, Харькова; ставил балет по "Орфею" и Ленинградский Малый оперный театр. В 1979 г. "Орфей" был поставлен в Музыкальном театре Братиславы (Чехословакия). В декабре 2000 года состаялась премьера версии "Орфея", поставленной Альбертом Асадуллиным.

Автор: Ая Макарова